«Кира-секира». Ход королевы — легенды беларуских шахмат

Родилась в Украине, детство и юность провела в Ленинграде, последние годы была с сыном в Москве. Но больше чем полвека ее жизни неразрывно связаны с Минском, где Кира Зворыкина вписала свое имя в историю беларуских шахмат, победила на первых Всемирных женских шахматных олимпиадах и стала самой настоящей легендой в спортивном мире.

Белые не сдаются

Родилась будущая международная гроссмейстерка 29 сентября 1919 года в украинском Николаеве — была шестой из семи детей в большой семье. Вскоре семья переехала в Ленинград.

Отец ее был известным инженером-кораблестроителем и, по слухам, проектировал яхту для Сталина. Но это не уберегло его от репрессий: сына купца первой гильдии, получившего образование за границей и знавшего иностранные языки, в 1928-м обвинили в «измене родине», больше 10 лет провел на Соловках.

Мать, учительница с дипломом Высших Берлинских курсов, поднимала пятерых дочерей и двоих сыновей сама. С клеймом ЧСИР, «члена семьи изменника родины», она из педагогов вынужденно переквалифицировалась в прачки. Подрабатывали и дети, как могли — например, танцевали в массовке театра оперы и балета.

Но в артистки Кира не стремилась. Зато шахматы ее завораживали — по собственным воспоминаниям, научилась играть девочка еще в восемь лет. Довольно скоро начала обыгрывать взрослых и давать платные уроки — математики, физики, химии, даже литературы.

В десятом классе нашла первого серьезного тренера и вскоре стала чемпионкой Ленинграда среди школьниц.

Шахматы Кира не забрасывала, и будучи студенткой института киноинженеров. Но война, работа киномехаником в Алма-Ате, а потом восстановление кинотеатров Ленинграда, внесли свои коррективы — вспоминать подзабытые навыки, а тем более повышать уровень получалось с большим трудом.

Но невероятное упорство Зворыкиной дало результат: в 1951, 1953 и 1956 годах она выиграла чемпионат СССР. Пропустила лишь чемпионат 1952 года, по уважительной причине: новорожденный сын Саша требовал присутствия мамы. Всего же она была участницей двадцати шахматных первенств Советского Союза.

Секира для гроссмейстеров

В Минск Кира Зворыкина попала, можно сказать, «по распределению» — их с мужем, шахматистом Алексеем Суэтиным, пригласили для развития и укрепления беларуского спорта. Поселили в квартире у площади Победы. И они буквально влюбились в Минск.

Кстати, в БССР Зворыкина первой из шахматисток начала участвовать — и нередко выигрывать — в мужских турнирах. Формально советская федерация такой расклад разрешила уже несколько лет, но на практике гроссмейстеры-мужчины воспринимали соперниц с пренебрежением.

Один, проиграв, «демонстративно сплевывал в сторону и обращался к залу: «Кому проиграл!», другой шахматист из восточно-азиатской республики стонал: «Как вернусь домой? Что скажу аксакалам?!» — вспоминала Зворыкина в своей автобиографической книге «В рядах шахматной гвардии».

«Зачем я пишу об этом? Хочу, чтобы юные, играющие на равных в мужских турнирах и не видящие в этом ничего особенного, знали, что было иначе. Были женщины, старавшиеся сломить стену предубеждения и недоброжелательности, заставить уважать свое шахматное творчество», — добавляла она.

До выхода книги «Ход королевы» о шахматистке-вундеркинде оставалось больше тридцати лет…

Но Кира справлялась и сама, нередко наказывая самоуверенных противников. Не зря один из тренеров, Исаак Болеславский, назвал ее «Кира-секира» — прозвище в точности отражало как остроумие и энергию, так и волевой характер и атакующий стиль игры шахматистки.

Не болеть, не проигрывать, не откладывать партии

В 1957 году Зворыкина, в составе советской сборной, выиграла первую Всемирную женскую Олимпиаду по шахматам. Причем требования именно к девушкам-участницам были жесткие: не болеть, не проигрывать, не откладывать партии — все это влияло на баллы команды. Она справилась блестяще.

А спустя шесть лет повторила эту победу. В промежутке успела развестись с мужем (ходили слухи, что и тут были замешаны шахматы — точнее, проигрыш в матче за звание чемпионки мира, где супруг был ее секундантом).

Тем не менее, гроссмейстеры сохранили неплохие отношения, хотя Кира иногда шутила, что все худшее их общий сын, «безусловно, взял от отца» — а потому без зазрения совести отправляла именно его на родительские собрания в школе.

Кроме того, почти сразу после начала работы в Минске телецентра шахматистка стала вести цикл учебный телепередач для беларуских школьников. И искренне радовалась, что многие дети из сельских школ приобщились к игре и даже стали кандидатами в мастера спорта.

Сценарий программы ее друзья переводили на беларуский язык, но в кадре Зворыкина говорила все же по-русски — и говорила так увлекательно, что письма от зрителей в редакцию шли буквально мешками.

Кроме того, знакомые вспоминают, что шахматистка блестяще владела немецким (спасибо маме-учительнице), читала Гёте в оригинале и без проблем вела длинные беседы с зарубежными спортсменами. А если чего-то и не понимала — объясняла буквально на пальцах.

Зворыкина трижды была победительницей чемпионатов БССР, несколько лет руководила республиканской федерацией шахмат, преподавала в столичной шахматной школе, стала международным арбитром и международным гроссмейстером.

«И в жизни, и в шахматах она любит руководить, командовать, управлять», — характеризовали шахматистку подруги-соперницы.

Королева с характером

«Я завещаю вам свои медали, — сказала как-то одному из своих друзей, коллекционеру, Кира Зворыкина. Впрочем, почти тут же отказалась от идеи. — Нет, тогда вы будете желать моей смерти». А завещать ей, на самом деле, было что.

Например, за победу на первой Всемирной Олимпиаде она получила не только основную награду, золотую медаль с оттиском коня и уголком шахматной доски, но и особенную платиновую медаль королевы Нидерландов Юлианы. Поздравление с победой прилетело даже из Америки — от двоюродного дядьки Владимира Зворыкина, который считается одним из «отцов» телевидения.

Ею восхищались, но и побаивались острого языка. Гуляет история, как на одних сборах к девушкам-шахматисткам в окно в темноте стал стучать парень. «Ой, тут мужчина!» — испуганно вскрикнула одна из соседок. «Давай его сюда!» — тут же ответила Кира.

Притом мало кто знал, сколько в жизни Зворыкина делала «через не могу»: освоила шахматы без учебников, во многом интуитивно, обыгрывала мужчин, увлеклась альпинизмом и дважды восходила на Эверест.

В 1960-м чемпионат мира она могла и выиграть — считалась фавориткой. Но как раз накануне узнала, что мать ее тяжело, неизлечимо больна, и жить ей осталось совсем недолго. Она вела игру, ежеминутно ожидая плохих вестей, и уступила сопернице. Но успела попрощаться с самым родным человеком.

А спустя годы уже сама Кира Зворыкина, по свидетельству друзей, буквально «убежала» от рака. Когда с одного из турниров ее забрала «скорая» и увезла на операцию, буквально через несколько дней спросила у врача: «А бегать мне можно?». И — побежала. Бегала, плавала, занималась пешим туризмом она буквально везде, где могла. Хотя до конца жизни уже была под наблюдением врачей.

После 80 лет шахматистка перебралась в Москву, к внуку и сыну (к тому времени уже доктору экономических наук) — и там продолжила играть уже в ветеранских чемпионатах, в том числе Европы и мира. Ее называли легендой — хотя она отмахивалась от комплиментов и юбилейных поздравлений, с иронией называя их «репетиция отпевания». До своего 95-летия не дожила всего пару недель.